Община Святого Георгия. 1 серия - Соломатина Татьяна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
(ВЕРА, БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ, БЕЛОЗЕРСКИЙ.)
Вера стоит у двери, держится за ручку.
ВЕРА
Господа, сама. Не возражаете?
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Да-да! Простите!
Вера открывает дверь, заглядывает внутрь. Снова – на старшего: взглядом выражает одобрение увиденным. Он кланяется.
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Вера Игнатьевна, для вас ничто не слишком!
На Александра она не реагирует, обращается к старшему.
ВЕРА
Вы понимаете, что ваш мальчик нарушает Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, играясь в доктора на дому?
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Я – не мальчик! И я – не играюсь!
Старший становится жёстким, бросает на Веру прецизионно-оценивающий взгляд. Вера не отводит взор. Он, холодно:
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Понимаю.
Вера отпускает дверную ручку, подходит к Белозерскому-старшему, гладит его по щеке.
ВЕРА
Вы – замечательный отец.
Целует его в щёку. Он моментально меняет холодную жёсткую повадку на обаятельную, добрую, смущён. На младшего никто не обращает внимания.
БЕЛОЗЕРСКИЙ
Я – взрослый мужчина! Я – врач! Хирург!
Белозерский-старший восхищённо смотрит на Веру. Вера на него смотрит с выражением: «ну когда же до тебя дойдёт, баран?!»
ВЕРА
Мне бы переодеться…
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
О! Прошу великодушно!.. Княгиня, в нашем доме нет женского платья. Точнее есть, но…
ВЕРА
Похоже: нужно непременно женское?!
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Саша, предоставь её светлости…
Александр, раскрыв варежку, уставился на то, как папа смотрит на Веру. Пауза. Белозерский-старший оборачивается, тише, понукая.
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Тащи рубаху, портки и… что там ещё! Бе-го-о-м!
Вера смеётся, наблюдая, как получив от папы приказание, Александр беспрекословно кидается исполнять.
Оставшись вдвоём, некоторое время смотрят друг на друга. Вера напоминает, чтобы его спровадить наконец:
ВЕРА
Ужин!
Белозерский-старший хлопает себя по лбу.
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
С вами тут!
Вера заходит в ванную. Он несколько секунд смотрит на дверь. Вера высовывается без рубахи – голые плечи, – хулигански подмигивает. Снова исчезает за дверью.
БЕЛОЗЕРСКИЙ-СТАРШИЙ
Бестия чёртова!
Встряхнув головою и довольно крякнув, уходит.
(ВЕРА.)
Оставшись одна – меняется. Человек безмерно уставший, на пределе возможностей. Раскрывает воду на полную. Садится на край ванны. Плечи поникают, опустошена – смотрит в одну точку. На автомате начинает раздеваться, скидывая окровавленные вещи на пол.
(КРАВЧЕНКО, ГОСПИТАЛЬНЫЙ ИЗВОЗЧИК, АСТАХОВ, НИЛОВ, ПОРУДОМИНСКИЙ.)
Кравченко стоит, прислонившись к стене, курит; обеспокоен, но сдержан. Госпитальный извозчик – на перевёрнутом ящике, набивает самокрутку.
ГОСПИТАЛЬНЫЙ ИЗВОЗЧИК
Палят, взрывают. Плохого им дядя инператорский, Сергей Александрыч, сделал? Акциз уменьшил. Отставился уже! Бабах! – в куски.
По двору идут студенты, горячо спорят.
АСТАХОВ
…нужда и нищета! Не можешь деньгами – расплачивайся телом!
НИЛОВ
Господа, но иначе учиться нельзя!
АСТАХОВ
Социалисты всё решат!
НИЛОВ
Как?!
ПОРУДОМИНСКИЙ
(с сарказмом) Придёт Максим Горький: «Режь мне, Лёха, аппендикс, не тушуйся! Это ничего, что ты прежде скальпель в руках не держал!» Гапон перед тобою геморроидальные шишки раскинет!
Госпитальные выразительно молчат. Студенты заходят в клинику.
ГОСПИТАЛЬНЫЙ ИЗВОЗЧИК
Скубент в ночное пошёл… Социалисты решат! Лошадь – вот социалист! Вместе пашем! Но правлю – я! Начни кобыла править – куда понесёт?!
КРАВЧЕНКО
(горько-иронично) Если «в охоте» – жеребца искать. А так просто, от дури – обожрёт посевы кругом – и в стойло.
Подходит Хохлов(одет в театр), мрачнее тучи. Кивает.
ХОХЛОВ
Господа!
Кравченко сдержанно кивает в ответ, но лицо его на мгновение искажает болезненная гримаса.
КРАВЧЕНКО
Профессор…
Госпитальный извозчик кланяется, привставая с ящика.
ГОСПИТАЛЬНЫЙ ИЗВОЗЧИК
Вы ж в теятре должны быть!
Хохлов заходит в клинику. Кравченко – за ним. Извозчик тыча «козьей ножкой» в сторону ушедших.
ГОСПИТАЛЬНЫЙ ИЗВОЗЧИК
День и ночь на ногах! Он и кобыла – социалисты!
(ХОХЛОВ, КРАВЧЕНКО, КОНЦЕВИЧ.)
Идёт Хохлов, за ним Кравченко.
ХОХЛОВ
Говорите уже, Владимир Сергеевич. Что вы мнётесь…
Из палаты выходит Концевич.
КОНЦЕВИЧ
Профессор, Baby Doe. Девочка. Огнестрельное. По вызову из дома Белозерских. Положили в сестринскую…
Хохлов, услыхав, меняется в лице – бегом по коридору к сестринской. Кравченко и Концевич – за ним.
(СОНЯ, МАТРЁНА ИВАНОВНА, ХОХЛОВ, КРАВЧЕНКО, КОНЦЕВИЧ.)
Соня, без сознания, на кушетке, накрыта до пояса. На груди – немного пошедшая кровавыми пятнами повязка. Рядом сидит Матрёна. Держит крошку за руку, молится. В углу – иконы и лампадка.
МАТРЁНА ИВАНОВНА
Блаженная старица Матрона, попроси господа бога нашего Иисуса Христа о здравии чада. Избавь дитя от немощи. Отринь хворь телесную…
Вносится Хохлов. Видит девочку. Стремительно подходит, падает на колени. Следом заходят Кравченко и Концевич.
ХОХЛОВ
Соня! Сонечка! Софья Андреевна!
Осыпает крохотную ручку поцелуями.
